Пролетариат — основная сила, которая
может свернуть всё на своём пути

Интервью с работником Медногорского медно-серного комбината

Я, Алексей Владимирович Антонов, 20 лет я работаю машинистом крана на комбинате. В текущий момент работаю на ООО «ММСК» МПЦ ? медеплавильный цех, участок сократительной плавки и конвертирования УСПиК — машинистом крана пятого разряда, занятым на горячих участках работ. В данный момент я в основном работаю вторым краном: обслуживаю конвертора, т.е. слив шлака, перелив богатой массы, постановку на медь и провожу подготовку технологической тары.

Про условия труда

С 2015 года добавлялось к отпуску 14 дней. Булатов — был такой генеральный директор — 7 дней у нас забрал и заменил их на денежную компенсацию: мы стали работать на 7 дней больше. 13 августа нам ввели график 4/1, незаконно, приказов нет, я потребовал приказ у мастера. Он мне сказал, что приказ не нужен. Нам ещё сложнее сделали работу. Украли у нас 4 выходных, остались 8 выходных в месяц. Разработан такой график именно для того, чтобы мы могли восстановиться после смен. На моём рабочем месте в летний период жара доходит до 70 градусов.

Новый директор, Исхаков Ильфат Ильдусович, год назад ещё говорил про график 4/1, вот они и решили обкатать его. В общем, ребята как бы все боятся. Я написал жалобу в трудовую инспекцию две недели назад с юристом с нашим, но пока ответа нет, он должен прийти на мой адрес уведомлением. Я решил не выходить таким графиком. Я работал по основному утверждённому годовому графику, который был с начала года, за который я расписывался, на который есть приказ, а все остальные работали.

В прошлом и текущим году всех ребят оставляли на час после работы. По селектору объявляют по громкой связи, и все ребята остаются. Но я раз остался, второй раз остался. Потом мастеру говорю: «А это будет оплачиваться как сверхурочно?» Мастер меня и других обвинил в загрязнении цеха и сказал, что ничего не будет оплачено. Я говорю: «Но я по договору сво? отдал работодателю. Я имею право идти домой». Мастер меня направил к главному инженеру, мол, ему всё и объяснишь. Но главный инженер почему-то не пришёл. Никакой доплаты нет. Более того, даже угрожают тем, кто не остался, и преследуют их. Они проверяют, остался ты или не остался.

Я считаю, что это вообще принудительный труд и за это есть статья. И именно вот силовыми методами заставляют выйти, причём давлением, угрозами. Кто не выходит, того они уже начинают преследовать, наказывать, лишать премии, объявлять выговоры. Я считаю, что нужно отстаивать свои права, независимо от ситуации, идти наперекор всем обстоятельствам. И это я всегда в своём коллективе пропагандирую, объясняю людям законы.

Про экологию и легкие

Я работаю в цеху, но газо-отходная система не предназначена для подобного сырья. Там какие-то «биг бэги» и постоянно везут что-то там в этих «биг бэгах». Непонятно что мы перерабатываем. И газ, и пыль, и мышьяк: там очень много сульфидов. Ну, вы знаете, что в цветной металлургии он всегда присутствует. Это всё улетает в атмосферу, нужен мониторинг. Там вот эти отстойники стоят прямо возле реки. Они деньги не хотят вкладывать в экологию, а давят на экологов, покупают их или договариваются.

У нас есть участок зачистки, но они занимаются другими делами. Сырьё, которое подаётся на шахтные печи, должно орошаться. В газо-сливы печей оно улетать не должно. Они наварили бункера, специальные вагонетки сделали. И в эти бункера с газо-сливов трясут пыль сульфидную. Она клубами вверх поднимается и улетает в атмосферу.

Я вообще считаю, что медь, золото, платина — это стратегические материалы. Это всё для нашей родины. Неплохое подспорье, то есть и конкурентное составляющее с другими странами у нас нормальное. Но не надо забывать работодателю про людей. Наша работа, я считаю, тяжёлая, но тем не менее, при такой тяжести выковывается определённый характер: человек начинает работать над собой, становится сильнее и подаёт другим пример. Как это влияет на общество? Я считаю, это только с положительной стороны может повлиять на молодых парней и девчат. Вот раньше я шёл на работу с гордостью, что я работаю металлургом. А когда эти люди пришли, я уже иду по необходимости. Сейчас уже нет настроения. Я уже работаю только ради того, чтобы облегчить ребятам со своей смены нелёгкий труд, стараюсь. Только этот главный стимул у меня остался.

С десятого года началось, когда они начали резать по живому, всю «социалку» начали подрезать. Специальные условия труда понижать, модернизировать. Построили фильтры какие-то там, не знаю, сколько они миллиардов вложили. Но газа почему-то стало больше. Стало обрабатывать те же горловины проблематичнее. То есть конвертора стали сильнее гореть, потому что дымососы не справляются, и фильтры там забиты технологической пылью. Соответственно газу деваться некуда, и потому горят конвертора. Они что делают? Они обвиняют в этом рабочих, просто в наглую говорят: «Почему вы сожгли футеровку? Почему разгар такой там?» Там два месяца замеров не делали, футеровки, конвертера по форменному поясу. Через два месяца замерили, и соответственно там кирпич насколько-то сгорел, он же не вечный, магнезитовый кирпич. Там температура всё-таки доходит до 1400 в конверторе. И начинают наказывать рабочих.

О трагедии

Я был знаком с Денисом Отваловым, он работал в нашей смене. И жили мы с ним по соседству. Я знал его с положительной стороны. Трагедия произошла в пятую смену. Я как раз был на больничном, мне скинули видео. Я понял, что это вообще конкретный коллапс. На 15 минут бригада ЦКР задержалась. А то бы тоже там погибли.

За считанные минуты все разлетелось. Ну вы знаете, соц. сети, мессенджеры. Как все начали отзываться в адрес горе-руководителей. Было единое мнение.

Пытались замолчать, официально они на своём сайте о ЧП трагедии объявили на восьмой или девятый день, когда уже вся страна знала, когда уже там многие СМИ опубликовали вот этот ролик, дали информацию. Многие ребята наши даже давали информацию по телефону. Вот как мы с вами, в такой телеканал в Оренбурге «Оренград». Я считаю, именно руководство работало над тем, чтобы это скрыть.

Мы начали объединяться, сплачиваться сами. После первого мая тут уже конкретная тема пошла. Выдвинули требования, написали, составили на бумаге, там расписались, я не знаю сколько людей, но много очень расписалось, передали директору, и тут уже завели уголовное дело, следственный комитет. Потом сюда зашёл Ростехнадзор и провёл экспертизу. Они на старые балки, которые там с незапамятных времён стоят, просто взяли и нарастили бункера, вот и всё. Им нужно плату увеличивать: денег-то надо больше, олигархам надо яхты новые, недвижимость в Лондоне и многое другое надо.

После инцидента пошли на уступки, улучшили питание в столовой, например. СИЗ начали выдавать положенное количество, ремонт себе в заслугу ставят. Ремонты должны быть плановые. Я вам скажу больше. При директоре Ибрагимове на конверторе два года капитальный ремонт не делали. Вы можете себе представить, что это такое. То есть раз в год нужно проводить капитальный ремонт, футеровку выбивать и новым кирпичом его футеровать.

Я бы назвал это корпоративизмом, когда буржуазные круги сплетаются со всеми ветвями власти. Они подделали смерть человека, мол он умер от остановки сердца, хотя он сгорел. У него с лёгких пошла кровь через рот, и маска прикипела к лицу. Это не первый труп, за мою память два уголовных дела возбудили. Был такой парень — Константин Коровин. Там трое человек задохнулись, двое отошли. Осудили тогда условно начальника участка газоочистки. И вот сейчас по Денису Отвалову тоже возбудили уголовные дела. Рухнули 12 бункеров шахт печей, сломались старые балки. А так трупов было очень много. В год 2-3 трупа постоянно.

О коллективной борьбе

ГМПР у нас есть на предприятии. Он качает деньги так же, как и работодатель. Мы написали, в общем, на Марселя Фаритовича Солодкина, он председатель профсоюза. Он там один, у него нет помощников, нет подельников. Стратегия такая что ли у жуликов.

Он везде только за работодателя. Люди начинают с профсоюза выходить. ГМПР начал ездить по цехам и ночных, и вечерних начал уговаривать. Начал автобусы в аквапарк Оренбурга организовывать... Кстати, он ещё в законодательное собрание области баллотироваться в сентябре собрался. Вот я не знаю, почему об этом молчат. Мы заявление о хищении, нецелевом использовании коллективное написали на него.

По факту, профсоюз просто на бумаге для сбора денег. Они силком заставляют вступать. Новый человек приходит, сразу в профсоюз, или там молодых парней дёргают. Кто не вступил в профсоюз, чтобы деньги платить, того увольняют.

Защита прав рабочих, улучшение социальной среды на данном предприятии — это основное, чем должен заниматься профсоюз, по-моему.

Наша ближайшая цель — именно независимый профсоюз, только так.

Конкретно я сейчас ребятам помогаю объяснительные писать с докладными. Вот там у нас столько косяков по цеху, что если я пишу одну объяснительную, которую требуют с человека, то к ней прилагаю как минимум две докладные. Соответственно, в объяснительной на докладную ссылаюсь, а в докладных на объяснительную. Ну и все, тишина после такого хода, как вы понимаете.

Самое главное, я считаю, что у многих людей пелена с глаз спала. Это самое главное, всё — мне больше ничего не надо. Что многие поняли, осознали, в какой реальности они находятся. А дальше, это уже пусть каждый решает сам.. Это вопрос, как говорится, солидарности и дело техники. Кто на что горазд.

Опыт надо расширять, нужно объединяться всем людям и на других предприятиях в том числе. В единстве только наша сила, есть же опыт, наработан гигантский опыт в этом плане. И Ленин писал про это, пролетариат — основная сила, которая может свернуть всё на своём пути.

Фактор политической борьбы

С драконовскими законами, я считаю, бороться только так — радикально — повсеместной забастовкой, только так, больше никак. Вот встала бы вся страна и пусть думает, как жить и что делать.

Пожалуй, скажу стихами Омар Хайям. Это моё любимое четверостишье:

«Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,

Два важных правила запомни для начала:

Ты лучше голодай, чем что попало есть,

И лучше будь один, чем вместе с кем попало».

Это основной мой девиз в жизни. Вот чего остальным желаю. И ещё скажу так, дурное и хорошее — их нет. Есть только то, как мы решим назвать их сами. Это уже Шекспир.

Источник: Молния: работа и люди